Скончался знаменитый советский хоккеист владимир викулов. Скончался знаменитый советский хоккеист владимир викулов Хоккеист викулов биография
Сергей Викулов . 16-й номер «Ижстали» конца 1980-х был ярко выраженным атакующим защитником. В его внешнем облике навсегда запомнился узкий прищур глаз; как будто Викулов таким образом выцеливал узкую вертикальную полосочку ворот впритирку со штангой, чтобы поразить выбранное место броском абсолютно чудовищной, нечеловеческой силы. В момент щелчка, обладая редким, правым, хватом клюшки, Сергей молниеносно замахивался практически вертикально вверх и обрушивал на шайбу мощнейшую энергию. Так на ижсталевской арене не бросал никто и никогда.
Эпоха Викулова
В мае 2017 года автор эти строк поехал в Кельн на чемпионат мира не только с задачей поддержать российскую сборную в решающих матчах. У него было важное поручение от ижевской хоккейной общественности - передать лично в руки ныне проживающему в благополучной Германии Сергею Викулову игровой свитер «Легенд «Ижстали» с №16 и фамилией «Викулов».
Воспринимаю это поручение как невероятный подарок судьбы, поскольку лично познакомиться с кумиром ранней молодости, да еще при таких обстоятельствах, в рамках мирового хоккейного форума - просто сказка для любителя хоккея. Болельщики, не имея непосредственного доступа к объектам своего поклонения, к людям, которые занимают наши умы и сердца, зачастую вынуждены что-то додумывать про своих кумиров, рисовать в воображении какие-то черты их характера. Сергей Викулов в годы выступлений за «Ижсталь» представлялся человеком в себе, не самым разговорчивым, возможно даже замкнутым. Скорее всего, этому способствовало отсутствие излишней эмоциональности в самые яркие моменты, происходящие на льду, при забитых шайбах, удачно проведенных комбинациях Сергей всегда оставался уравновешенным, не допуская каких-то экспрессий.
В «Ижстали» Викулов появился ближе к концу чемпионата Высшей лиги-1983/84, последнего, проходившего по формуле гладких четырех кругов и, наверное, самого скучного в отечественной истории. ЦСКА до последнего тура в 43-х матчах не потерял ни одного (!) очка и только в последней игре для приличия уступил невским одноклубникам.
Ассоциирующийся впоследствии исключительно с Викуловым 16-й номер достался ему от покинувшего команду по ходу сезона нападающего Вадима Сибирко . Новый оборонец не отличался богатырскими габаритами, не был замечен в склонности к силовой борьбе, особенно на собственном «пятаке», но сразу же обратил на себя внимание тягой к атакующим действиям и, особенно, невероятной силы броском, который никак не коррелировал с достаточно субтильным для хоккеиста телосложением. Ижевский болельщик, конечно же, знал Викулова по годам выступлений за рижское «Динамо».
Сергей начинает свой стартовый полноценный сезон в «Ижстали» в связке с опытным Виктором Соколовым , высокорослым дефендером, лучшие годы проведшим в воскресенском «Химике», а по приезду в Ижевск, ставшим одним из лидеров команды. Первая шайба в ворота соперников после мощнейшего броска Викулова влетает в ворота ленинградского СКА 15 ноября, а всего красный свет за воротами Сергей в том сезоне зажигает четырежды.
В следующий сезон 1985/86 Сергей вступает уже в статусе игрока первой пары защитников «Ижстали», его партнером Сергей Лубнин . Но чемпионат у «сталеваров» откровенно не задался - набрав 13 очков на первом этапе и заняв последнее, 12-е место, после Нового года, в переходном турнире «Ижсталь» финиширует шестой при восьми участниках, и после череды незабываемых сезонов в элите отечественного хоккея покидает Высшую лигу.
Поэтому неудивительно, что сезон 1986/87 встречает «Ижсталь» полупустыми трибунами, болельщику приходится вспоминать забытые с 70-х годов диковинные словосочетания «Бинокор» (Ташкент), «Дизелист» (Пенза) и «Автомобилист» (Караганда). Возвращение «Ижстали» в Высшую лигу сложно назвать триумфальным, ведь даже на первом этапе среди ташкентов и караганды в 36 играх случилось аж 8 поражений. Самым результативным звеном в нападении, конечно же, стало сочетание Сергея Абрамова с братьями Орловыми, а самым результативным защитником стал Сергей Викулов, который превратился в настоящего лидера оборонительных рядов клуба.
Но Сергей Викулов не затерялся на хоккейных просторах. Геннадий Цыгуров , к тому времени возглавивший челябинский «Трактор», немедленно захотел видеть в своих рядах атакующего защитника. А свой самый классный сезон, разменяв 4-й десяток лет, Викулов провел на будущий год. В 1989-м он стал самым результативным защитником всего Советского Союза, забив в 44–х поединках за «Трактор» 13 шайб и заработав 27 очков по системе «гол + пас». На волне этого успеха произошел переход в минское «Динамо», под руководство бывшего партнера по Риге Владимира Крикунова . Из Минска, обладая на родине статусом ветерана, Викулов отправился зарабатывать легионерский хлеб в Бундеслигу не самой хоккейной, но довольно сытой Германии.
Встреча в Кельне
По приезду в столицу мирового первенства за день до полуфинальных игр, набираю предоставленный мне в Ижевске телефонный номер. В трубке звучит: «Я на работе, занят, перезвоню позже». Думаю, что может быть, не так важен символичный подарок из города, где провел четыре хоккейных года мой собеседник, однако, буквально спустя 5 минут, раздается ответный звонок, и тут же создается совершенно обратное впечатление. Оказывается, Сергей Юрьевич, завершив профессиональную хоккейную карьеру в качестве игрока в 43 (!) года, уже 17 лет трудится водителем рейсового автобуса, а при суровых немецких дорожных законах любой, самый долгожданный, телефонный разговор до добра не доведет. Собеседник весьма многословно и крайне охотно выражает согласие на встречу, но назначает ее только на воскресенье, суббота у Сергея Юрьевича – рабочий день. Ну, что же, подождем, надо еще в полуфинале с Канадой разобраться.
В воскресенье, достаточно рано, телефонный сигнал в беззвучном режиме застает во время лютеранской мессы в знаменитом Домском соборе Кельна. Немедленно покидаю любопытное действо, отвечаю. Разговор, разумеется, начинается с обсуждения обидного вчерашнего поражения команды Знарка от канадцев.
Я во время игры работал, – поясняет Сергей. – Но за счетом следил и знал, чем дело закончилось. Возвращаюсь домой, там 17-летний сын Денис, вернувшийся с тренировки, с увлечением смотрит третий период в записи и радостно сообщает мне: «Папа! Наши за 5 минут до конца у Канады выигрывают!» Пришлось разочаровать, сказав об итоговом счете, на что сын эмоционально воскликнул: «Но так же не бывает, неужели у тебя тоже такое случалось?» Случалось. Не только такое. Однажды мы с «Ижсталью» за 10 минут до конца 3:6 проигрывали, а в итоге победили – 7:6.
«Помнит! Помнит Сергей Юрьевич свой самый драматичный матч периода выступлений за «Ижсталь», - с удовлетворением отмечаю я.
Сейчас отвезу сына на тренировку и через полчаса буду в Кельне, – Викулов с семьей проживает под соседним Дюссельдорфом, для немецких автобанов – не расстояние.
- Сын, конечно же, хоккеист?
Нет, начинал играть, и получалось, но дважды в столкновениях сломал одну и ту же ключицу, и я решил: хватит. Тем более, страна не самая хоккейная, особых дивидендов эта профессия не принесет. Сейчас играет в теннис, очень даже неплохо.
В назначенное время, надев для идентификации «ижсталевскую» «сетку», выхожу из отеля и вскоре слышу окрик знакомым по телефонному разговору голосом. Оборачиваюсь, вижу в окне серебристого BMW X3 тот самый, знакомый до боли прищур глаз улыбающегося Сергея Юрьевича. В центре Кельна сложности с парковкой, и после короткого крепкого рукопожатия отправляемся на ее поиски. Параллельно пытаюсь сопоставить внешний облик приветливого моложавого мужчины с кумиром ранней молодости: яркая жизнерадостная розовая футболка, рельефные бицепсы, начинающие седеть волосы. Безусловно, это он, и временной отрезок в 30 лет от даты, когда я видел Викулова воочию, кажется совершенно неправдоподобным, не зря 60 лет в Западной Европе никто не рассматривает как возраст выхода на заслуженный отдых. Мы продвигаемся в сторону знаменитого собора с целью сделать памятные фотографии в переданном свитере «Легенд «Ижстали» с №16 и на ходу начинаем разговор. Интересуюсь, не было ли возможности по окончании игровой карьеры связать свою жизнь с любимым видом спорта.
Я достаточно долгое время занимался с детьми, обучая их правильному катанию, тактическим и техническим азам, но это все в Германии производится практически на общественных началах, на голом энтузиазме. С детьми-то вообще никаких проблем не было, очень много сложностей с их родителями. Но не это стало причиной отказа от продолжения занятий с юными хоккеистами, проводить много времени на льду стало мешать пошатнувшееся здоровье.
Сергей Юрьевич не конкретизирует, но недовольная гримаса на лице убеждает в том, что человек, отдавший большому спорту лучшие годы, а тем более, такой спортивный долгожитель, по определению не может являться абсолютно здоровым человеком, несмотря на цветущий внешний вид.
Здесь мы подходим к перекрестку и, воспользовавшись паузой, собеседник разглядывает двойную звезду на своей груди и внезапно, безо всякого вопроса, с ходу, начинает монолог на более всего интересующую меня тему, видно, что и для него до сих пор она одна из самых главных:
Да я бы сам из «Ижстали» никогда не ушел, это была моя команда, моя семья, мы были настоящим коллективом, горой стояли и друг за друга, и за тренеров, все наши организационные вопросы решались незамедлительно, все предварительные договоренности руководством всегда выполнялись. Главный тренер – Валерий Иванов , сам ведь человек нехоккейный, толком нигде и не играл, но у него хватало ума и чутья не лезть лишнего в нашу игру и ничего не портить. Например, задание на игру для третьего и четвертого звена могло выглядеть примерно так: «Смотрите, как играет Абрамов с партнерами и делайте то же самое». Все началось с того момента, как Соловьева в команду привели, сразу начались какие-то интриги, подкопы под Иванова. Подходил исподтишка к разным людям и характеризовал работу главного: «Да он же ничего не делает!» А ничего и делать не нужно было, все шло как по маслу, мы сами в команде комбинации придумывали, по реализации большинства, например. Это сейчас все заходятся в восторге от того, как Мозякина на решающий бросок выводят. А это же наша, «ижсталевская» комбинация, когда я на ползоны на бросок вкатывался, и другая – когда мы с Серегой Лубниным местами менялись.
- Но ведь у Лубнина не было броска такой убийственной силы, в чем же смысл комбинации?
Зато какая голова!, – не дает в обиду любимого партнера Викулов и многозначительно поднимает вверх палец. - Лубнин сразу Соловья терпеть не стал, плюнул и ушел. Я же все пытался донести до руководства команды, мол, не то вы делаете, развалит он все, что тут создано. «Нет, – говорят, – он местный, хорошее образование получил, стажировки прошел, это будущее «Ижстали». Все произошло после разгрома в матче с Усть–Каменогорском, у всех все из рук валилось. Соловьев обвинил Бичей в сдаче игры.
- Извините, кого?
Ну, братьев Орловых мы так звали, они же парни местные, простые, даже 6 лет в Москве их не изменили. Тут я не выдержал: «Что же ты творишь, они второй сезон на горбу команду тянут, какая сдача?» Соловью только этого и надо было: «Викулов больше не в команде!» На следующий день вызывают к высокому руководству: «Мы-то не против тебя, но так главный тренер решил. Давай соберем команду и поставим вопрос на голосование». Ну, я согласился. Начинается собрание, повестка короткая: оставлять Викулова в команде или нет. Ну, я жду, кто выскажется. Береснев , которого я только что из Риги притащил, сидит, язык ниже спины засунул. Бичи тоже отмолчались, они по жизни парни неконфликтные, это на льду – огонь. «Да идите вы все, - думаю, - свет клином не сошелся». Руководство опять: «Давай, подумай». «Нет, - говорю, - ухожу, дайте разрешение на переход». «А куда?» «Найдется куда». Тут же Цыгуров из «Трактора» приглашает: «Нам нужен атакующий защитник». Ну и поатаковал я у них. Особенно в следующем сезоне, первое место по результативности занял, а приз лучшего защитника отдали Владимиру Тюрикову , хотя у него 23 очка, а у меня – 27 .
Задаю вопрос о причинах преждевременного ухода из жизни Виталия Гросмана , который так же, как и мой собеседник, завершал свою игровую карьеру на ледовых площадках Германии. Ответ, собственно, предполагается заранее, он заключается в характерном жесте – щелчке пальцами по шее.
У Виталика ведь и в Ижевске эти проблемы уже возникали, но родственники жены решали вопрос медицинскими методами. А после переезда в Германию следить за ним стало некому, сам справиться с пагубным пристрастием не мог; есть даже мнение, что страшная автокатастрофа, в которую он здесь угодил, стала попыткой суицида от бессилия совладать с происходящим. Но человеком он был с добрейшей душой, у меня дома до сих пор стоит фарфоровая кукла, подаренная Виталиком моей старшей дочери, когда ей было 5 лет; они с куклой тогда были абсолютно одинакового размера. Очень жаль, что такого замечательного друга и отличного игрока мы потеряли столь рано.
Сделав памятные фото на фоне Рейна мы находим место в уютном открытом летнем кафе, где за чашкой капучино продолжаем беседу. Мне хочется побольше узнать о рижском периоде карьеры Сергея Юрьевича, ведь именно там он стал игроком, известным на весь Советский Союз.
В «Динамо» я начал играть в 1977 году. Меня, молодого защитника новокузнецкого «Металлурга», приглашал в команду тренерский штаб во главе с Виктором Тихоновым . Приглашал, кстати, не одного, а вместе с одноклубником Сергеем Абрамовым, который был на год старше и носил титул чемпиона мира среди молодежных команд. Но тот, известный домосед, не захотел менять родную команду, и мы расстались на целых 7 лет до встречи в «Ижстали». Конечно же, я откликнулся на приглашение, но в межсезонье Тихонова высокие армейские чины избирают на роль главного тренера флагмана отечественного хоккея – ЦСКА, а рижан возглавляет Эвальд Грабовский . Тихонов, заступив на новый пост, составляет список необходимых ему хоккеистов, и я в него вхожу. Все знают, что ЦСКА тогда имел право «первой ночи» при выборе игроков по всему Союзу, но кроме тех, на кого уже успело наложить вето другое силовое ведомство. Я, тут же, всеми мыслями уже у Тихонова, да и фамилия у меня армейская (однофамилец Сергея, Владимир Викулов , долгие годы был лидером ЦСКА и сборной СССР – Прим.авт. ), но, выясняется, что в Риге уже подсуетились и я теперь подчиненный органов внутренних дел. Ну внутренних, так внутренних, все равно огромный шаг из Первой лиги. Правда, сейчас понимаю, что все могло сложиться гораздо успешнее. При Грабовском команда выше 6-го места не поднималась, но исповедовала атакующий хоккей, унаследованный от Тихонова. Я достаточно быстро пообвыкся, получил первую в своей жизни квартиру, в сезоне 1979/80 встал в первую пару защитников с нашим капитаном Вячеславом Назаровым , забил 8 шайб. Но в 1980 году высокое динамовское руководство, не дождавшись никаких серьезных результатов от «Динамо» московского, сменило Владимира Юрзинова на Виталия Давыдова , отправив первого в рижскую ссылку. Мы сразу поднялись с шестого аж на пятое место, но при этом принципиально изменился узнаваемый рижский стиль, стал проповедоваться вязкий, оборонительный хоккей, игра перестала радовать глаз. Ко мне стали предъявляться претензии по поводу игрового акцента на атакующие действия: «Куда ты летишь, из-за тебя гол пропустили!» «Так я же, – говорю, – за игру забил и отдал, то есть результат положительный!» «Нет, не твое это дело!» Кроме того, мой игровой вес составлял 78 килограммов, что категорически не устраивало Юрзинова. По его требованию врачи команды начали пичкать меня протеином. Пока на базе, под надзором, вес добавляется, только выходной – пивом весь протеин вымывается, снова – 78 . Куда мне на «пятаке» с Жлуктовым толкаться, я бы лучше в атаку подключился и гол забил; так и не вырастили из меня Хатулева (Виктор Хатулев, одноклубник Сергея, защитник-домосед, поражал всех любителей спорта невообразимыми габаритами и массивностью, являясь самым крупным игроком за всю историю союзных первенств – Прим.авт. ).
- А без пива-то никак? – робко интересуюсь.
Ну, молодой же был, – лукаво усмехается Сергей Юрьевич уголками своих знакомо прищуренных глаз.
Но разговор на шутливую тему перевести не удается, собеседник расправляет плечи, меняется в лице и выдает гневную тираду явно о давно наболевшем:
Вообще, все эти тренеры, прошедшие динамовскую школу, испоганили наш хоккей своей оборонительной игрой, предали всю историю советскую, все принципы тихоновские, атакующие, яркие, комбинационные, именно то, за что вся страна наш хоккей и сборную обожала. В этих схемах защитник, как игрок атаки, вообще не рассматривается, ну вот вам и результат: три Олимпиады под их руководством: Нагано, Турин, Сочи и ни игры, ни побед.
А сами, Сергей Юрьевич, проживая в непосредственной близости от столицы чемпионата, сборную с трибуны видели?
На наших не был, а вот на Латвию несколько раз сходил, мне администратор их команды, Миша Василенок, билеты организовал. Ну, а по России не Знарка же мне в такой момент беспокоить.
Каким образом у игроков из команд, занимавших более высокие места, включая грандов отечественного хоккея, возникало желание переехать играть в Ижевск, – интересуюсь я.
У «Ижстали» в те годы в хоккейном мире была репутация клуба, где абсолютно честно выполняются все взятые со стороны руководства обязательства. А хоккейный век в советском спорте крайне короток, именно поэтому из ведущих команд страны в Ижевск с конца 1970-х потянулись такие признанные мастера как Шаталов, Гостюжев, Ковалев, Савцилло, Криволапов, Виктор Вахрушев, Меликов, Анатолий Семенов .
- А что это были за договоренности?
У всех могло быть по разному, я, например, по приходу в команду по окончании сезона изъявил желание стать обладателем «Волги»-2410. Мне руководство по-деловому: «Играй, пробивайся в состав – и все у тебя будет.
- Выполнили?
- Но ведь, кроме товарных, были и классические денежные отношения? – продолжаю расспрашивать я.
Тут все просто, основа благополучия – премиальные. Победа – 100 целковых, ничья – 50 . Правда, за 1:1 с ЦСКА в 1984-м заплатили как за победу, не зря тогда втроем под один бросок ложились.
В очередной раз вспоминаем феноменальную игру Викулова в знаменитой игре с СК им. Урицкого, и я решаюсь задать один, не совсем корректный вопрос:
Один из ижевских знатоков хоккея, спустя некоторое время, утверждал, что те две игры в марте 1987 года были договорными, отсюда такие невообразимые коллизии по ходу матчей.
Об этом не может быть и речи, - на полуслове обрывает Сергей Юрьевич. -Во-первых с Цыгуровым такие вещи были невозможны в принципе, и все об этом знали. Я ж потом два сезона у него отыграл в «Тракторе», все по-честному. Кроме того, Казань сама лезла в стыковые игры, какой им был резон. Да и хотелось им хоть раз в жизни «Ижсталь» обыграть. За 4 моих года, проведенных в Ижевске, только дважды шла речь о попытках проведения договорных матчей. Впервые – на финише первого этапа в 1984-м, когда нам нужно было очко в последней игре в Горьком, а торпедовцев ничья тоже выводила в восьмерку. Сказали, что с Юрием Морозовым , главным у них, обо всем договорились, играем вничью. Юра Федоров, авторитетный защитник, вроде бы кому-то из наших подтвердил. Но весь этот турнирный расклад очень легко читался со стороны и Виктор Тихонов, всеми фибрами души ненавидевший «Ижсталь», припугнул Александра Скворцова, нападающего сборной СССР, что не возьмет его на Чемпионат мира, если горьковчане протащат нас в решающую стадию. В итоге, этот поц втыкает нам треху – и в «договорной» мы летим 1:5 , попадая только в «переходку». (Тихонов возьмет Скворцова в Прагу на ЧМ-1985 без места в основных сочетаниях. Тот турнир окажется для сборной по тем временам провальным – 3-е место, ниже чехов и канадцев, а нападающий забросит две шайбы. Канадцам (9:1) на групповом этапе и американцам (10:3) в ничего уже не решавшем последнем матче. И больше Тихоновым Скворцов на большие турниры не вызывался – Прим.авт. ).
- А почему Виктор Васильевич питал такой антагонизм по отношению к «Ижстали»?
- А про второй «договорняк»?
Тут, наоборот, рижане к нам подкатили. Финиш первого этапа, декабрь-1987. Мы уже в десятку не попадаем, готовимся к «переходке», они же – ноздря в ноздрю со СКА и Ярославлем, одного отцеплять надо. Ригу с нами очко устраивает. Мы тот турнир неважно провели, но рижан в гостях дернули – 4:2 . Для нас всегда «Динамо» самым легким соперником было, – довольно улыбается Сергей Юрьевич. – Боялись они нас жутко, для Юрзинова, второго тренера сборной, невыход в основную часть чемпионата стал бы полным крахом. Пришли, сели. У нас я вроде как связующее звено – бывший рижанин; плюс Абрамов, Бичи. «Динамовцы» говорят: «Нам нужна ничья, можем предложить по 50 рублей. Я сижу, молчу. Егорыч: «Ну что, вроде, людям надо, а нам без разницы». Я сижу, молчу, Орловы-то, они всегда молчат. Гости помялись, ушли. Тут я начинаю: «На нас, вообще-то, по четыре с половиной тысячи человек на каждую игру ходят, а мы цирк устроим! Пусть хоть разок в жизни в «переходке» поиграют, узнают где Усть-Каменогорск находится, да и за победу мы в два раза больше получим!» Парни мне: «Так откуда они, динамовцы, больше-то возьмут?» Короче, я – против, но коллектив решил, играем вничью. На следующий день – 3:3 , и Ярославль вместе с нами в переходном. А в том сезоне в Союзе новшество ввели – плей-офф для лучших 4-х команд после второго этапа. Рига туда попала и впервые в жизни взяла медали. Серебряные. Лишь в финальной серии ЦСКА уступили.
Еще одна запретная тема, про которую не прочитаешь в официальной прессе тех лет – нарушения режима в команде, слухи о которых постоянно просачивались на трибуны. Викулов недоуменно разводит руками:
А как по-другому коллектив из такого количества мужиков сделать. И ни разу это делу не вредило. Осень-1984, выездное тройное турне, игры через день, начинаем в Москве с «Крыльями». Витя Вахрушев, бывший «крыловец», заводит: «Если выигрываем – поляна за мной». Заметано. 6:3 , все вахрушевское освоили, едем в Ленинград. Там к нам сразу же Леха Тверизовский , до прошлого сезона «ижсталевец», в «Ижорце» доигрывает: «Ба̇хнете СКА – с меня причитается». Да проще простого – 8:3 . Все Лехино выпили, едем в Ригу. Ну, там у меня квартира, я по приезду домой, прихожу в день игры во дворец на утреннюю раскатку – никого, ни одного человека, мне все понятно. «Интересно, - думаю, - на игру придут?» Все пришли, весе-е-е-лые! Ну, Ригу, то мы всегда голыми руками – 6:3 . Или другой случай. После 2:11 в Свердловске приходим перед «Трактором» к Иванову: «Николаич, ну ни фига не получается, давай мы расслабимся?» Тот молчит, но не запрещает. Как мы дали! Что за столом, что в Челябинске. 3:2 . А «Трактор» тогда дома никого не отпускал.
Сергей Юрьевич восхищенно продолжает вспоминать партнеров по команде своей молодости:
Какие люди у нас играли! Абрамов – наш, новокузнецкий, так клюшкой никто больше не владел, все движения легкие, неуловимые. Сашка Орлов – ему соперник вход на «пятак» перекроет, а он уже с другой стороны пролез и забил. Володя Головков как отыграл, когда его на сезон к Егорычу поставили. Жалко закончил быстро, – опять демонстрируется привычный щелчок пальцем по шее, всю бы жизнь с ними играл, если бы...
Но ведь Николай Дмитриевич был тогда начинающим тренером, возможно, ему представлялось, что конфликт в команде поможет ее встряхнуть, может быть, даже таким технологиям обучают в Высшей школе тренеров , – пытаюсь сгладить углы, защищая известного земляка, – ведь не зря же он до самого последнего времени был востребован на высоких должностях в КХЛ.
Ну и нигде ничего не добился: Череповец, Новокузнецк, Нижнекамск – везде никакого толку, – не собирается прощать обиду тридцатилетней давности Викулов.
У вас же тоже был опыт тренерской деятельности на профессиональном уровне. В латвийском «Металлурге» из Лиепаи?
Да, в сезоне 2002/03. Только что закончил играть, и Миша Василенок, генеральный менеджер команды из Лиепая, пригласил меня тренером по защитникам. Работать было интересно, мы стали чемпионами Латвии, но главный турнир – это Восточно-Европейская лига. Там Минск, Киев, Гомель – везде надо ездить на автобусе, я от таких расстояний и дорог уже отвык. Да и пора было строить послехоккейную жизнь, а в интересах семьи это все-таки лучше делать в Германии. Правда, все равно от автобуса далеко не ушел. Вожу теперь вот этих, – кивает головой в сторону беззаботных местных жителей, в воскресный солнечный полдень заполнивших все столики, установленные вдоль набережной неторопливого Рейна, поглощающих сосиски с пивом и гогочущих по каждому поводу, а чаще без повода.
В пятницу ушел из жизни Владимир Викулов - знаменитый нападающий ЦСКА и сборной России 60-70-х годов прошлого века, двукратный олимпийский чемпион. Викулов был крайним нападающим в легендарном звене Викулов - Полупанов - Фирсов, созданном Анатолием Тарасовым. За армейский клуб Викулов выступал с 1964 и 1979 годы, 12 раз выиграв чемпионат СССР. В чемпионатах страны Владимир Викулов забросил 283 шайбы, войдя в двадцатку лучших бомбардиров в отечественной истории. Доиграл Викулов до 33 лет, карьеру завершал в ленинградском СКА.
Вместе с Виктором Полупановым и Анатолием Владимир Викулов наводил ужас на соперников как в национальном первенстве, так и на международных турнирах, начиная со своего первого, — чемпионате мира 1966 года, куда Викулов отправился в возрасте 19 лет.
Хотя хоккеем он начал заниматься лишь четырьмя годами ранее, что говорило о его невероятном таланте, и не зря среди современников Викулов слыл едва ли не самым техничным игроком советского хоккея 60-х годов.
В звене Викулов - Полупанов - Фирсов, как и в других легендарных советских тройках, было заметное разделение обязанностей, и Владимир Викулов мог в ней обыграть едва ли не всю пятерку соперников, тогда как Полупанов бился на пятачке, а старший товарищ Фирсов организовывал действия звена. Полупанов вспоминал про своего партнера: «Выдумки, инициативы у Викулова на целую команду. Он всё время в движении, в поиске, неустанно предлагает себя, спешит, если нужно, на помощь. Получив шайбу у красной линии, не ищет, тут же партнеров - самостоятельно пробивается к воротам, словом, берет игру на себя. Физически сильный, ловкий, верткий. Не боится силовой борьбы. И вряд ли кому в ней уступит. Недостатки? Бросок по воротам. Ох уж эти броски Викулова — тема всеобщих шуток в команде! Сколько мы смеемся над ним, уговаривая попробовать добросить шайбу от синей линии до ворот (18 метров), — бесполезно. Не жалует Володя сильные броски. Гол издалека для него вовсе и не гол. Вот обвести защитника на «пятачке», «уложить» вратаря обманным финтом и вкатить шайбу в пустые ворота - это он считает настоящей удачей. Володя не всегда нацелен на ворота, ему не хватает хорошей жадности к голу. Даже находясь на ударной позиции, с удовольствием отдаст шайбу партнеру - пусть тот возьмет ворота. Викулову не жалко».
Как бы то ни было, Олимпиады 1968 и 1972 гг, а также шесть чемпионатов мира (вплоть до 1975 года) были выиграны сборной СССР во многом благодаря усилиям Викулова и партнеров.
А сам форвард забросил на крупных международных турнирах 52 гола в 71 матче. Звездным часов тройки стал чемпионат мира 1967 года, когда Фирсов и Полупанов забросили по 11 шайб, а Викулов - шесть. Блеснуло звено на Играх в Гренобле, однако в 1969 году у Полупанова и произошел известный конфликт, и Викулову с Фирсовым стали искать новых партнеров.
Двукратному олимпийскому чемпиону было 67 лет
Ушел из жизни легендарный хоккеист ЦСКА и сборной СССР Владимир Викулов – победитель двух Олимпиад и 12-кратный чемпион страны и участник суперсерии СССР - Канада.
Ушел из жизни двукратный олимпийский чемпион по хоккею в составе сборной СССР Владимир Викулов.
"Сегодня на 68-м году жизни ушел из жизни выдающийся советский хоккеист ЦСКА и сборной СССР, двукратный олимпийский чемпион и многократный чемпион мира Владимир Иванович Викулов. Хоккейный клуб ЦСКА выражает искренние соболезнования родным и близким Владимира Викулова и сохранит память об этом замечательном мастере для последующих поколений игроков и болельщиков армейского клуба", - сообщается на официальном сайте московского ПХК ЦСКА.
Викулов, игравший на позиции нападающего, в составе сборной СССР дважды становился победителем Олимпиад - в 1968 и 1972 годах. Он также семь раз выигрывал золотые медали чемпионата мира и 12 раз - чемпионата СССР.
В 1972 году Викулов принял участие в суперсерии СССР - Канада. В 1976 году нападающий со сборной выиграл бронзу Кубка Канады.
Цвета армейцев он защищал с 1964 по 1979 год.
Сенатор и легендарный в прошлом хоккеист Вячеслав Фетисов, который играл вместе с Викуловым, назвал его настоящим рыцарем.
"Мне удалось общаться и играть с Владимиром Ивановичем, знать этого выдающегося хоккеиста лично. На льду он был рыцарь, который умел держать нити игры в своих руках. Я думаю, что некий "викуловский" стиль в свое время проявился - высокоумный хоккей интеллигента с высочайшим мастерством, - сказал Фетисов РИА Новости. - И в тоже время характер у него был - будь здоров. Он был очень скромный в быту, интеллигентный человек с тонким юмором. Викулов очень много дал нашему хоккею во всех проявлениях. Это действительно большая утрата. Мои соболезнования всем родным, близким, болельщикам, которые его помнят".
Сенатор посетовал, что Викулов "из нашей жизни пропал в последнее время". "Его жизненная скромность по сравнению с выдающейся игрой, конечно, никак не соотносится. Такая скромность природная многим выдающимся людям не дает полностью проявиться. В этом смысле у него был некий дискомфорт. Но с другой стороны то, что он мог, он делал на 100 процентов. Он долгое время работал тренером с детьми, делился своим мастерством, мальчишки очень уважали и любили его", - рассказал Фетисов.
Так бывает всегда. После смерти мы начинаем совершенно по-другому оценивать вклад того или иного человека в историю. В истории советского хоккея занимал поистине почётное место – в одном ряду с Валерием Харламовым , Борисом Михайловым , Виктора Кузькиным и многими-многими другими хоккеистами, ковавшими славу отечественного хоккея на международной арене, прежде всего в Суперсерии с канадскими мастерами в далёком 1972 году.
Его часто называли «самым хитрым хоккеистом» Советского Союза, он не представлял своей жизни без вида спорта, которому отдал около двадцати лет игроцкой карьеры. Викулов зачастую оставался в тени звёздного Анатолия Фирсова – друга, партнёра по звену, прирождённого бомбардира. По собственному признанию Харламова, он стал его учителем на ледовой площадке. Именно в тройке с Викуловым свой путь в большой спорт проложили Борис Александров и Виктор Жлуктов …
В пятницу Владимира Ивановича не стало. Он ушёл из жизни как-то тихо, потерявшись в начале «нулевых», после смерти Фирсова. Жил на нищенскую пенсию в Москве, где родился и вырос, и страшно не любил известности.
Скромный и спокойный в быту, на льду Владимир Викулов был настоящим заводилой в ЦСКА – в команде, которой он посвятил всю свою спортивную жизнь. Хотя в хоккей Владимир Иванович пришёл по нынешним меркам невероятно поздно – в 15 лет, он достаточно быстро заявил о себе в «армейской» детской школе, а уже через каких-то три года дебютировал в составе непобедимой дружины Анатолия Тарасова , приметившего паренька со светлой головой и золотыми руками на одной из тренировок.
Мастодонт тренерской мысли сразу же разглядел в напористом юниоре прирождённого бомбардира и дал шанс Викулову проявить себя в ЦСКА уже в 18-летнем возрасте – такая честь выпадала далеко не многим хоккеистам. Володя быстро прогрессировал и в 20 лет попал в состав сборной СССР на чемпионат мира 1966 года, который проходил в Югославии. Именно ледовая арена в Любляне подарила Викулову первое золото мирового первенства – таких счастливых мгновений в карьере Владимира Ивановича всего было семь.
Этот триумф стал первым не только для него, но и для только что сформированной в ЦСКА тройки Викулов – Полупанов – Фирсов . Это сочетание часто недооценивает нынешнее поколение, но тогда эти трое были главными звёздами для советских болельщиков, только-только привыкавших к большим победам своей сборной.
Заметную роль в национальной команде ударная троица начала играть на своем втором чемпионате мира в Вене. Тогда-то это звено и стало по-настоящему знаменитым на весь мир. Громила Полупанов продавливал любые защитные редуты соперника, освобождая место для виртуозных манёвров Фирсова, которому мастерски подавал снаряды именно Викулов. Левый крайний мог обыграть любого оппонента, на любом участке льда, в любой ситуации и выдать невероятно выверенный пас, после которого в пустые ворота мог попасть любой школьник, а уж Фирсов и подавно.
Настоящий звёздный час «армейского» звена наступил на Олимпиаде в Гренобле, когда главный снайпер тройки Фирсов стал лучшим бомбардиром турнира. Безусловно, без помощи своих партнёров сделать это ему бы было невероятно сложно. И хотя Викулов с Полупановым находились в тени нового героя нации, их это абсолютно не смущало – они были единым целым, единым костяком, делившим и успех, и неудачи на троих.
Вскоре после Олимпийских игр Полупанов серьёзно повздорил с Тарасовым, чем подписал своей хоккейной карьере приговор – переход в «Крылья Советов» лишил его шансов играть за сборную. Тогда-то в звене с Фирсовым и Викуловым и появился щупленький Валера Харламов, который уже через два года стал настоящим героем советского народа, накручивая канадцев в матчах Суперсерии-1972, - правда, делал это в другой тройке.
Двукратный олимпийский чемпион, семикратный чемпион мира и 13-кратный чемпион СССР Владимир Викулов до самого завершения своей карьеры был до мозга костей апологетом советской школы хоккея, который тяготел к сверхкомбинационной игре. Всегда и везде он старался довести любой розыгрыш «до верного». Он был эстетом на площадке, раз за разом, от матча к матчу оставляя защитников соперника в дураках. Он являлся настоящим олицетворением «тарасовского» хоккея, так полюбившегося болельщикам в начале семидесятых годов прошлого века.
После завершения выступлений за ЦСКА в 1979 году Викулов полгода попылил в форме ленинградских «армейцев» и решил закончить со спортом. Мог бы поиграть ещё, ведь тогда ему не было и 34 лет, но сказал себе «пора». Увы, но на тренерском мостике Викулов себя так попробовать и не сумел. Как кажется, зря! С его-то видением игры из легендарного игрока впоследствии мог бы получиться великолепный наставник, однако судьба распорядилась иначе.
О Владимире Викулове, как и о у других участниках той суперсерии, не сумевших реализовать себя в жизни после спорта, вспоминают лишь по праздникам – круглые даты да дни рождения. Со временем даже товарищи по команде потеряли связь с Викуловым, у которого начались явные проблемы с алкоголем. В нужный момент он нашёл в себе силы вернуться к полноценной жизни, но затем вновь пропал – сорвался в пропасть, откуда его не смогли вытащить даже самые близкие ему люди.
Спустя три недели после своего 67-го дня рождения великого советского хоккеиста не стало. Простите нас, Владимир Иванович… Простите за всё!
В преддверии юбилейного, 80-го чемпионата мира по хоккею с шайбой, «СП» вспоминает некоторых из тех, кто ковал славу отечественного хоккея, но, увы, не справился с жизненными реалиями и трагически закончил свой земной путь. Причем все трое — Виктор Блинов, Владимир Викулов, Евгений Белошейкин «вспыхнули» очень рано, уже в 19 лет начав играть за сборную СССР…
Виктор Блинов. Смерть на баскетбольной площадке
Этот игрок был настоящим сибирским русским мужиком. Его в Омске увидел легендарный хоккеист и футболист Всеволод Бобров, который решил реализоваться как тренер и, создавая конкуренцию, непогрешимым тогда Аркадию Чернышеву и Анатолию Тарасову , стал старшим тренером их вечного оппонента «Спартака». И он стал обновлять команду и искать ребят, чем-то «похожих на себя». Среди прочих увидел «чудесного парня» Витю Блинова.
Это был действительно уникальный по своим данным спортсмен. Сильный и выносливый от природы, он блестяще применял силовые приемы, и самое главное, обладал уникальным по силе и точности броском. Говорили, что скорость шайбы достигала более 200 километров.
— Конечно, скорость полета, тогда никто не измерял, — рассказал «СП» легендарный в прошлом капитан «Спартака» и сборной СССР Вячеслав Старшинов. — Но защитника с более сильным, а главное, таким точным броском я так и не видел. Мне кажется, что у Фирсова и Фетисова они были все-таки послабее. Неслучайно даже наш вратарь Витя Зингер , который славился своим мужеством и мог вообще играть без маски, жаловался, что самое тяжелое в его спортивной карьере были не матчи, а тренировки «Спартака», когда по воротам бросал Блинов. Он пробивал ему всю амуницию и перчатки, а Анатолий Тарасов ругался на своих защитников, за то, что они часто расступались, когда Блинов выходил на ударную позицию. Забивал Витя побольше иных нападающих.
Действительно, в один из сезонов он (защитник!) забросил 17 шайб, а на Олимпиаде — 1968 в Гренобле за 7 матчей забил 4 шайбы, и в решающей игре со шведами он забил гол, отдав еще два результативных паса. Сборная СССР тогда победила — 3:2, и стала победителем Игр. Это был последний крупный турнир Виктора Блинова…
Дело в том, что он, как многие русские мужики, вкалывал до изнеможения и пил до упаду.
В одном из интервью на вопрос журналиста о том, почему он нарушает режим, Блинов ответил: «Даже если водка будет из камня, я ее буду грызть». Конечно, интервью не напечатали.
— У него была невосприимчивость организма к алкоголю. Не знаю, как эта особенность называется в медицине, но практически это выглядело так. Если обычному человеку достаточно выпить, допустим, сто граммов, чтобы почувствовать признаки опьянения, то Блинову для этого требовалось, чуть ли не пол-литра, — рассказывал в свое время автору этих строк партнер Блинова по защите Леонид Киселев — Спиртное в его организме всасывалось не сразу, и в компании он всегда бы оставался трезвым, если бы употреблял наравне со всеми. Но за столом ему хотелось быть таким же расслабленным, как и остальные, поэтому спиртное принималось им в слоновьих дозах. Пристрастился Блинов к алкоголю с детства. Отец его работал сапожником возле стадиона «Динамо». Ежедневно первую же заработанную утреннюю «трёшку» он вручал сыну, посылая того за бутылкой. Отсюда всё и пошло. Это был такой человек, который никогда и никого не мог обидеть, никому и ни в чём не мог отказать. В том числе — и отказать в удовольствии с ним выпить. Находились десятки людей, которые проделывали это. И главным образом для того, чтобы назавтра где-нибудь в компании небрежно бросить: «Вчера, слушай, поддали с Блиновым. До сих пор голова болит…»
В 1968 году Блинов становится олимпийским чемпионом и наставник «Спартака» Николай Карпов отпускает его домой в Омск. Оттуда звонок его матери: «Николай Иванович, заберите его — в день выдувает пол-ящика водки, а вся деревня не работает, всех споил». Приехал в Москву никакой. Кое-как оклемался — и на тренировку, в зал на улицу Воровского. Начали играть в баскетбол, Витя дает пас, а там никого нет. Тренер орет: «Куда даешь?», а Витя в ответ: «Да там народу полно». Через минуту повторяется то же самое. Вдруг неожиданное падение, кровь пошла из носа и ушей и все… Он умер, не дожив месяца до 24 лет.
«Виктор Блинов был блестящим хоккеистом, но очень плохим спортсменом. Он чурался дисциплины. Несмотря на все наши усилия, нередко искал „отдохновение“ в бутылке, и водка в конце концов погубила его», — напишет впоследствии Всеволод Бобров в книге «Рыцари спорта».
В родном Омске его именем назвали спортивный комплекс, где проводит свои матчи местный «Авангард». Там же проходит турнир его памяти.
«Хитрец» Викулов бомжевал
Хоккеист Владимир Викулов, 1972 год (Фото: Валентин Соболеа /Фотохроника ТАСС)
Когда 9 августа 2013 года пришло известие о том, что в возрасте 67 лет умер двукратный олимпийский чемпион, семикратный чемпион мира Владимир Викулов, его прежний партнер по армейскому клубу и сборной СССР, также двукратный олимпийский чемпион Владимир Петров достаточно откровенно прокомментировал журналистам известие о смерти.
— Тот образ жизни, который он вел в последнее время, предполагал его кончину. Викулов был нелюдим. Я его долго не видел. С бывшими партнерами он практически не общался. Конечно, мы надеялись на лучшее. Вроде бы, в его жизни появились проблески… К сожалению, жизнь после хоккея сложилась у него по разным причинам не лучшим образом. Однако как хоккеист он сделал многое, чтобы прославить нашу страну и ЦСКА. Тройка Викулов-Полупанов-Фирсов — одна из лучших в истории хоккея. Конкретно Викулов — величайший игрок современности, выдающийся мастер. Мы играли и друг против друга — я за «Крылья Советов», он — за ЦСКА. И в одной команде. Когда я пришел в армейский клуб, он, как старший товарищ, помогал мне.
Его не зря прозвали «хитрец». Мягкий, техничный, с кошачьими манерами. Анатолий Тарасов поставил его, 19-летнего, в звено к уже знаменитому Анатолию Фирсову и добавил туда мощного и тоже юного, ровесника Викулова Виктора Полупанова. Несколько лет эта тройка была ведущей в сборной СССР и ЦСКА. Играл он в одном звене и с Харламовым, а затем с молодыми тогда Виктором Жлуктовым и Борисом Александровым.
А у автора этих строк до сих пор перед глазами шайба, которую он забросил в ворота канадцев в первой Суперсерии — 72. Тогда в «Лужниках» наша сборная «горела» после двух периодов — 0:3, затем в третьей двадцатиминутке сумела сравнять счет — 4:4. И в самом конце встречи Викулов у борта оставил в дураках двух защитников соперника и с «неудобной» руки забросил шайбу между щитков знаменитого вратаря «Кленовых литьев» Тони Эспозито , принеся сборной СССР победу — 5:4
В общем-то, титулам и карьере Викулова может позавидовать любой хоккеист. Его «отцепил» Виктор Тихонов в возрасте 31 года. Будущий мэтр, тогда начал строить новую команду и постепенно избавлялся от авторитетных хоккеистов.
Позже он работал в ЦСКА, но затем ушел оттуда и пропал. Удивительное дело, но по большому счету, он оказался никому не нужен. В разных интервью, многие его коллеги, специалисты, говорили о том, что у Викулова проблемы с алкоголем, здоровьем, личной жизнью. Знали, что несколько лет ему негде было жить, он бомжевал. Вздыхали, говорили, что предлагали помощь, но Викулов был нелюдим, от помощи отказывался, нигде не работал. Жил на пенсию, поскольку имел звание подполковника ВС. Увы, в тяжелый момент рядом со знаменитым форвардом никого не оказалось, никто не подставил плечо. «Хитрец» на льду не смог перехитрить жизнь.
Евгений Белошейкин. Человек, уставший от жизни
18 ноября 1999 года покончил жизнь самоубийством лучший советский хоккейный вратарь середины 80-х, олимпийский чемпион Евгений Белошейкин. Тело 33-летнего экс-игрока ленинградского СКА и московского ЦСКА нашли в одной из квартир в Санкт-Петербурге.
Белошейкин, как однажды выразился со свойственной ему категоричностью тогдашний старший тренер санкт-петербургского СКА Борис Петрович Михайлов, сам вбил гвоздь в крышку своего гроба. Причем сказал он это в 1994 году. Тогда эти слова показались излишне жестокими, а через пять лет, когда Евгений добровольно свел счеты со своей несложившейся жизнью, прозвучали пророчески.
А талант у него был действительно, сумасшедший. В 19 лет он дебютировал в составе национальной сборной, в 20 лет получил место ее основного вратаря, унаследовав 20-й номер своего великого предшественника — Владислава Третьяка . В 1986-м на чемпионате мира в Москве 20-летний Евгений Белошейкин стал чемпионом мира и лучшим вратарем мирового первенства, а в 1988-м в Калгари — олимпийским чемпионом. И именно олимпийская победа стала началом конца карьеры этого незаурядного спортсмена. Во всех смыслах.
Вратарь Евгений Белошейкин признан лучшим голкипером ХХ международного турнира по хоккею с шайбой на "Приз "Известий", 1986 год (Фото: Валерий Зуфаров/Фотохроника ТАСС)
Началось все с того, что за победу на Олимпиаде-88 Белошейкину не было присвоено звания «Заслуженный мастер спорта СССР». В то время, да и сейчас, олимпийский титул (а сейчас даже и простое попадание в призеры), автоматически влечет за собой высшее спортивное звание страны. Тогда это давало ощутимые материальные блага. Так вот, после золотых для сборной СССР Игр десять новоявленных олимпийских чемпионов стали «заслуженными». Вратаря Белошейкина среди них не оказалось. Более того, не нашел он своей фамилии и среди награжденных правительственными наградами. Податели этого списка — тогдашние руководители отечественного хоккея — посчитали, что Евгений не заслужил даже медали «За трудовое отличие», которой, кстати, был удостоен замкнувший список лауреатов нападающий Александр Могильный .
Легко представить себе, какой тяжелый психологический удар получил в этой связи честолюбивый и полный амбиций 22-летний Белошейкин, считавшийся еще за несколько дней до Олимпиады первым вратарем сборной!
Существует несколько версий, почему это произошло. Самая распространенная та, что из-за тяжелой травмы, полученной буквально на последней тренировке перед вылетом в Калгари, он не провел на Играх ни одной игры. Но обычно звание давалось даже запасным. Скорее всего, спортивные чиновники нашли повод наказать хоккеиста за его строптивый характер и проблемы, мягко говоря, со спортивным режимом.
Но нарушали его практически все. Правда, чаще всего по-тихому. А в случае с Евгением все было лихо, напоказ, публично. Например, осенью 1987 года, в «Прожекторе перестройки» — самой рейтинговой передаче на нашем телевидении того времени, рассказали о том, как подвыпивший Евгений, возвращавшийся домой с какой-то вечеринки на автомобиле, имел несчастье нарваться на показательный рейд сотрудников ГАИ. На следующий день вся страна узнала о том, что «не имеющий водительских прав пьяный лихач оказался известным хоккейным вратарем Белошейкиным, который набросился с угрозами на сотрудников автоинспекции, осмелившихся его остановить». Напрасно Евгений потом утверждал, что выпил в рамках дозволенного, что за рулем находился не он, а его супруга Светлана, у которой была доверенность на вождение автомобиля, и что никаких противоправных действий в отношении гаишников он не совершал. Его наказали. Штраф и «отцепление» от сборной. Правда, временное.
Случались «залеты» и покруче. На отдыхе в Сочи он в ресторане вступил в бой с группой горячих южных парней, и на память об этом у него остался шрам от ножевого ранения. Рассказывали, что его травили клофелином случайные девицы. Чем-то его жизнь напоминает судьбу Виктора Блинова, не правда ли?..
Женя появился на свет на Сахалине (Блинов в Сибири), куда его родители, коренные ленинградцы Раиса и Владимир Белошейкины, приехали в поисках заработка.
Вернувшись в Ленинград, родители решили определить талантливого сына в хоккейную школу СКА, и там он стал прогрессировать. Уже в 17 лет его сделали основным вратарем СКА, а через год пригласили в ЦСКА. Белошейкину прочили место Владислава Третьяка, который объявил о завершении карьеры.
Дебют на чемпионате мира-86 в Москве закончился для него триумфально: сыграв там 8 матчей и пропустив 11 шайб, Белошейкин, был признан лучшим вратарем чемпионата. Тогдашний защитник сборной и нынешний старший тренер московского «Динамо» Зинэтула Билялетдинов вспоминал, что в 86-м «сборная выиграла во многом благодаря блестящей игре Евгения Белошейкина».
Ну а потом была травма перед Калгари, куда он поехал, по сути, в качестве туриста. Можно сказать, что его настоящая карьера закончилась в 22 года.
Мама Евгения, если верить публикации в одной из газет, заявила, что ее сына сломали в ЦСКА, что именно там его научили пить. Но через ЦСКА за многие годы прошли тысячи ребят. Почему же их не сломали? Каждый, как известно, сам делает свою судьбу: все определяет характер. А с Евгением возились долго. И жалели, и меры принимали. Все без толку…
Были еще отдельные вспышки, когда он в 1989 году появился в воротах СКА в матче с клубом НХЛ «Вашингтон Кэпиталз». Сыграл блестяще, а потом снова исчез.
И дела шли все хуже и хуже. Он даже выносил вещи, чтобы покупать спиртное. Жил в общежитии. Его бросила жена. Белошейкина несколько раз пытались, что называется, «вернуть к жизни», приглашали и в СКА, и в колпинский «Ижорец». Но оба раза лучший вратарь московского чемпионата мира-1986 года получал вратарскую амуницию и исчезал из команды, продавая и пропивая форму. Вот тогда-то Борис Михайлов и сказал свою жесткую, но справедливую фразу про гроб, в который Белошейкин загнал себя сам. Что и произошло осенью 1999 года. Жизнь бьет больнее всего. И не каждый выдерживает её удары.
